Глава вторая.

Процесс освоения Печорского края с древнейших времён до середины XIX века.

Территория Печорского Края нашей страны издавна привлекала к себе внимание богатейшими запасами природных ресурсов. Леса, реки и озёра, выходы полезных ископаемых использовались ещё в дописьменный период её истории. Археологические данные показывают, что бесспорные свидетельства первоначального заселения Европейского Северо-Востока относятся к верхнему палеолиту. В настоящее время самой древней из верхнепалеолитических стоянок является Мамонтова курья (36 тыс. лет назад), расположенная в среднем течении реки Усы (Воркутинский район Республики Коми). Ко времени около 29 тыс. лет назад относится стоянка Бызовая, расположенная на правом берегу Печоры, в её среднем течении, 22 тысячи лет стоянке Пымва-Шор I в верховьях притока Усы реки Адзьвы. Примерно в этот период палеолитические племена, жившие на Европейском Северо-востоке, ушли на юг ввиду начавшегося сильного похолодания. Новое заселение Печорского края началось приблизительно 19 тысяч лет назад племенами так называемой среднеуральской культуры (стоянки Медвежья пещера и Уньинская пещера на верхней Печоре датируются периодом 19-12 тысяч лет назад).

Новая волна заселения бассейна Печоры относится к эпохе мезолита (конец IX – VI тыс. до н.э.). К этому периоду относятся многие достижения в развитии хозяйственной жизни – появление первых рукотворных жилищ, использование лука и стрел, копья, лыж, вёсел и рыболовных сетей.²⁶ Период неолита (V – вторая четверть III тыс. до н.э.) ознаменовался появлением поселений круглогодичного обитания и изобретением керамики. Также, именно к этому периоду учёные относят возникновение у населения Печорского края охотничье-рыболовного хозяйства, как организованного вида деятельности.²⁷ В эпоху меди (энеолит) и бронзы (в.п. III – начало I тыс. до н.э.) люди научились плавить и обрабатывать металл, однако каменные орудия повсеместно оставались главными во всех сферах хозяйственной деятельности. Железо на Европейском Северо-востоке люди впервые начали выплавлять в VIII веке до н.э.²⁸

К той далёкой эпохе, возможно, относятся первые письменные свидетельства о Европейском Северо-востоке и его народах: в «Истории» Геродота (V в. до н.э.) упоминается об охотничьих племенах, живших на далёком севере. Подобные сведения (о северных «феннах») приводит Тацит в своём труде «Германия», I в. н.э. и готский историк Иордан (в книге «О происхождении и деяниях гетов», IV в. н.э.), который рассказывает о живших на севере финнах. Во II веке до н.э. александрийский географ Эратосфен и во II веке н.э. Клавдий Птолемей в составленных ими картах обозначали север Европы с Гиперборейскими горами и «неизвестными странами», лежащими за ними.

Эпоха позднего железного века (VI-X вв. н.э.) ознаменовалась прорывом в хозяйственном развитии населения Печорского края. Угорские и самодийские племена, жившие в бассейне Печоры, начинают развивать животноводство (хотя и в ограниченном объеме, обусловленном природными факторами) и торговлю мехом со своими соседями – славянами и волжскими булгарами. Известия о богатейших запасах пушнины на севере Европы распространяются в самые отдалённые страны. Появляются сообщения о затерянном на севере могущественном и богатом торговом государстве (донесение секретаря Багдадского халифа Ахмеда Ибн-Фалдана о «стране Вису» в 921-922 гг., рассказ скандинава Отара норвежскому королю Альфреду о загадочной «Биармии», относящийся к IX в.).²⁹

Возможно, первые отечественные письменные свидетельства о Печорском крае и его населении, которое платило дань Руси, относятся к 967 году. В т.н. «Степенной книге» их обнаружил В.Н.Татищев.³⁰ В третьей редакции «Повести временных лет» под 1096 годом сообщается, что новгородец Гюрата Рогович «послах отрок свои в Печеру, люди суть дань дающее Новугороду»³¹. Под 1133 годом упоминаются «дани печерьскые» преданные из Новгорода в Киев. Можно с большой долей уверенности предполагать, что в конце XI – начале XII вв. (и в дальнейшем, до начала XIV века) Новгород взимал дань с «печеры» - племён, живших по берегам Печоры и её притоков, которые промышляли рыбной ловлей и охотой на пушного зверя.³² Помимо 1096 года, походы новгородцев «в Печеру» за данью отмечены в летописи под 1114, 1187 и 1193 годами. Скорее всего, власть Новгорода над Печорским краем в этот период была номинальной, поскольку у него не было сил контролировать обширнейшую и достаточно удалённую территорию, к тому же новгородцам нередко приходилось сталкиваться с притязаниями на эти земли Ростовского княжества.

Как известно, пушнина в те времена ценилась очень высоко и вывозилась уже с VIII века по Волге на Юг и Восток, а через Ладожское озеро – на Запад. Шла она в арабские страны, Византию и Западную Европу. Путь в Печеру (и далее в Югру) шёл через «Новгородскую Пермь» по Вычегде, Выми и Ухте.³³ В 1333 по сообщению Вычегодско-Вымской летописи, новгородцы «дали князю Ивану на черный бор³⁴ Вычегду и Печеру и с тех времён князь московский почал взимати дани с пермские люди».³⁵ Однако в XV веке между Новгородом и Москвой разгорелась длительная междоусобная борьба за гегемонию на Севере Руси, которая, как известно, завершилась в пользу последней. В 1478 году Новгород окончательно признал утрату всякой самостоятельности и со всеми владениями был включён в состав Московского государства. Однако ещё некоторое время существовала опасность, исходящая от населявших Югру и верховья Печоры воинственных вогулов (манси) и самояди (ненцев), которые не хотели подчиняться московским князьям и регулярно нападали на поселения Коми края и населённые пункты на севере Руси. После неудачных попыток переговоров великого князя Московского с вогульскими князьями в 1484 году (подписанный «мир» был нарушен вогулами уже в 1486) проблема была решена военным путём.

Таким образом, примерно с IX века Север Европейской России становится постоянным поставщиком пушнины для центральных княжеств, игравшим значительную роль в экономике того времени, сначала в Киевском государстве, затем в Новгородской земле и Московском княжестве.

Первые достоверные сведения о добыче в крае полезных ископаемых относятся к XV веку. В так называемой «Двинской летописи» сообщается об ухтинской нефти. Люди, населявшее окрестные территории, собирали выходящую на поверхность нефть и использовали её в хозяйственных целях, в первую очередь для смазки телег и простейших механизмов, а так же для лечения.³⁶

Выходы медной и серебряной руды на реке Цильме (ныне Усть-Цилемский район Республики Коми) были известны с 1213 года, однако объектом освоения стали только в конце XV века. Именно здесь в 1491 году, по инициативе Ивана III, был организован первый в нашей стране горнорудный промысел.³⁷ Маршрут экспедиции проходил по рекам Северная Двина, Вычегда, Вымь, Тетеря (приток Выми) до ухтинского волока, далее по Ухте, Ижме и Печоре до Цильмы. Поиски на отрогах Тиманского кряжа увенчались успехом – 8 августа 1491 года на Цильме была найдена серебряная и медная руда, причем месторождение меди было значительным для того времени. Успех экспедиции, возможно, был связан с тем, что у её участников имелись какие-то конкретные сведения о рудных залежах и местах их разработок в предыдущий период.

В 1492 году Иван III послал на Цильму вторую экспедицию,³⁸ в состав которой, помимо «мастеры из Италии» входили 240 русских рабочих и 100 человек для снабжения их продовольствием. На Цильме были заложены рудники и построены плавильные печи. По некоторым данным, в 1497 году на Цильме был построен медеплавильный завод и добыто некоторое количество золота. Серебряные руды оказались слишком бедные для их разработки, а медные содержали до 50% металла, но и их выработка продолжалась недолго. Условия работы были сложными, сезон добычи коротким, очень трудно было снабжать рудокопов продовольствием и вывозить металл. Единственными дорогами были реки, поселения в Печорском крае отсутствовали. Кроме того, существовала постоянная опасность нападений на промысел печорской самояди и вогулов.

Военный поход 1499-1500 гг. против вогулов решил проблему безопасности и окончательно закрепил Печорский край за Московским государством. На крайнем севере был основан первый в крае населённый пункт – Пустозёрск (в районе современного Нарьян-Мара), где был оставлен военный гарнизон для обеспечения управления территорией Печорского региона и наблюдения за работой промыслов.³⁹ Пустозерск долгое время был главным опорным пунктом освоения территории края, использовался как место политической ссылки. В XVI веке его население быстро росло. К 1575 году в нём насчитывалось 144 «двора» и 282 человека взрослого мужского населения.

В XVI веке появились древнейшие (после Пустозерска) поселения края: основанная русскими переселенцами Усть-Цилемская слобода -1542 и основанная удорскими коми Ижемская слобода - 1567.⁴⁰ Жители последней постепенно переняли у своих северных соседей – ненцев практику разведения оленей и со временем это отрасль хозяйствования, наряду с возникшим позднее молочным животноводством, стала основной у населения всего ижемского района Печорского края.⁴¹ Появление русских переселенцев в районе Цильмы и дальнейшие их миграции оказали благотворное влияние на развитие системы хозяйствования местного населения Печорского края. Исследователи отмечают русские заимствования во всех областях хозяйства и культуры ижемских и печорских коми, особенно в земледелии.

Основным занятием населения Печорского края в XVI веке продолжали оставаться охота и рыболовство. К этому времени, по сообщению С.Герберштейна, из территории Коми края только на Печоре ещё водились в значительном количестве соболи, а у Павла Иовия мы находим информацию о печорских «сокольих и кречачьих садьбищах», вывозе с Печоры в значительном количестве меха куниц, соболей, волков, рысей, чёрных и белых лисиц. Пустозёрск, Усть-Цильма и Ижма были центрами рыболовства. Например, в 1575 году усть-цилемцам принадлежало 14 тоней и 6 речек, а «ловят на тех на всех тонях красную рыбу сёмгу, а в речках ловят белую рыбу». Однако, по мере увеличения численности населения края, возникали и проблемы: требовалось добывать всё больше зверя, птицы, рыбы, и в XVI веке стал явственно наблюдаться перелов и неуклонное снижение количества промысловых животных. Стали возникать конфликты из-за промысловых угодий, поскольку в старожильческих районах их, в конце концов, не осталось. Трудности усугублялись изменениями в климате. В XVI веке начался так называемый малый ледниковый период, характеризовавшийся понижением температуры и учащением различных стихийных бедствий.⁴²

После экспедиции 1491 года в процессе освоения меднорудных и других месторождений Печорского края наступило почти вековое затишье. Сохранились лишь отрывочные данные о попытках возобновить работу промысла на Цильме в 1547 году по распоряжению Ивана IV, которые были неуспешными. К 1569 году относятся первые сведения о посещении Печорского края иностранцами. Корабли английской «Московской компании» получили от Ивана IV привилегию заходить в устье Двины, Мезени, Печоры и Оби, для осуществления торговых операций.

По окончании Смутного времени было решено возобновить разведку цилемских рудных месторождений.⁴³ В июле 1618 года Яков Литвинов, приказчик Строгоновых, был отправлен на Цильму за образцами руды. Добытые им 15 пудов руды ни меди, ни серебра не содержали. Ровно через год на поиск серебра и меди в тот же район отправились Моисей Литвинов и Дмитрий Исаев, которым повезло больше. Они обнаружили места старых разработок, а в привезённых ими образцах руды обнаружилась медь высокого качества.

Это дало основания для отправки весной 1620 года, по личному распоряжению царя Михаила Федоровича, экспедиции на р.Цильму, перед которой стояла задача «где руда объявится, копать во многих местах и промышлять над нею с великим раденьем», то есть возобновить работу промысла. Поиски велись в 36 местах, руду обнаружили только в двух, при этом пригодного для эксплуатации рудного слоя найти не удалось. Всего за время работы экспедиции рудоискатели добыли 28 фунтов руды, из которой выплавили 11,4 фунта меди. Попытка возобновления работы промысла оказалась неудачной, и осенью 1620 года работы были прекращены.

Ещё одна попытка разведок была предпринята в июне 1627 года, когда на реках Цильме, Усе, Ижме, Ухте и Выми работала поисковая экспедиция под руководством Г.Загрязского и подьячего С.Беликова. Было найдено много серного колчедана и «селитряной земли», на Цильме – немного железной руды, на Цильме и Усе – «каменное уголье». Никакой «доброй» руды экспедиция не обнаружила.

Попытки разработки цилемских месторождений продолжились при Алексее Михайловиче. В 1666 году Леонтий Марселис, сын предпринимателя Петра Марселиса, «нашел и привез к Москве с Цыльмы-реки один пуд медной руды». На следующий год пустозерскому воеводе И.Неелову было приказано «собрать тутошних жилецких всяких людей» и «на Цильме реке или в иных в которых местах всякой руды сыскивати с радением, а досмотря те руды, велеть копать и сыскивать с великим радением, неоплошно». Из Пустозерска была послана экспедиция для поисков медной руды на рр. Цильма и Ижма. По итогам работ в 1668 году из Пустозерского уезда в Москву было отправлено пять пудов медной руды с Цильмы и 32 фунта с р. Выбор. После этого цилемскими месторождениями заинтересовались иностранные предприниматели Марселис, Бутенант и Фандергатен, владевшие в России доменными заводами. В том же году Петр Марселис подал царю челобитную, в которой просил дать ему жалованную грамоту на рудоносные места в Пустозерском уезде для «прииску» руд и строительства медеплавильных заводов. Он собирался вновь отправить на Цильму своего сына. Грамоту П.Марселис просил дать и всем его наследникам «бесповоротно», поскольку «приходят такие заводы в совершение в 10, и в 20, и в 30 лет и больше, до тех мест, как станет прибыль выходить». Такая грамота ему была дана, но, несмотря на значительные привилегии, развернуть работы не удалось. Посланная Х.Марселисом (сын П.Марселиса) и Е.Фандергатеном в августе 1675 года экспедиция на нижнюю Печору, Цильму и Ижму в составе 6 человек «для сысков и опытов всяких руд» выяснила, что «медная руда в тамошних местах хотя и была, но вскоре её и малыми деньгами доискаться невозможно». «Медного дела мастеров отпустили за море с великими проторьми <убытками>». Несмотря на то, что в 1678 г. предприниматель Марселис получил от царя Фёдора Алексеевича подтверждение» пожалования на рудокопные дела и заводы» по рекам Цильме и Ижме, разработка месторождения прекратилась, поскольку добыча меди оказалась убыточной.⁴⁴ В 1672 году из Пустозёрска на Северный Урал, под руководством подьячего Ф.Попова и «слюдяного мастера» П.Леонтьева, выехала разведочная партия для поисков месторождений слюды, образцы которой были доставлены в Москву ещё в конце 1660-х. Результат поисков на «слюдяной горе» близ водораздела рек Усы и Хай (приток Оби) и на месторождении хрусталя близ реки Сыбыть августе 1672 года были неудачными.

Деятельность первых предпринимателей осложнялась по-прежнему слабой заселённостью территории, суровыми климатическими условиями Печорского края, а также отсутствием у первопроходцев точных карт и, как следствие, транспортными проблемами. Карты, на которых авторы с той или иной степенью точности помещали Европейский Северо-восток и Печорский край появились лишь в XV-XVI вв. и почти все, за редкими исключениями, за пределами России.

Около 1570 года по указу Ивана Грозного была составлена карта Московского государства – «Большой чертёж», на которой был показан и Печорский край. «Большой чертёж» по указу Михаила Федоровича был перечерчен в 1627 году Афанасием Мезенцевым, к нему прилагалась «Карта Большому чертежу», в которой был подробно описан Европейский Северо-восток: названы реки, расстояния между ними и некоторые населённые пункты.

В 1692 году в Амстердаме была издана книга голландского путешественника и дипломата Николаса Витсена «Северная и Восточная Татария», в которой впервые был дан план Пустозёрска, подробно описывались низовья Печоры – от Усть-Цильмы до устья, сообщались сведения об ухтинской нефти, а также говорилось о наличии на реке Цильме золотой, серебряной и медной руды. Книга Н.Витсена открыла новую эпоху в изучении России, а её автор на некоторое время стал главным авторитетом в этом процессе.

К началу XVIII века Печорский край прочно занял ведущие позиции на Европейском Северо-востоке по продаже рыбы. К 1730 году Усолье, Чердынь и Соликамск получали ежегодно не менее 100 бочек (свыше 2000 пудов) рыбы печорского улова. Постоянно возрастающий спрос на сёмгу резко увеличил вылов этой рыбы.⁴⁵

В 1702 году учрежденный Петром I приказ рудокопных дел принял от некоего Луки Агафонова образцы медной руды с Цильмы. Руда оказалась «самая добрая и прибыльная». Уже в марте следующего 1703 года на Цильму отправилась экспедиция под руководством Фёдора Огарёва. Началась выплавка меди, которая длилась, однако, всего три года. Условия работы были сложными, а рентабельность промысла, как уже говорилось выше, невысокой, поскольку руда залегала небольшими гнёздами. В марте 1705 года было издано распоряжение на Цильме «рудное дело свесть». Всего за период работы на промысле было выплавлено и отправлено в приказ 3 пуда 30 фунтов «плавленой» меди, 2 пуда «медных изгарин» и 12 пудов руды.⁴⁶

В 1721 году житель Мезенского уезда Архангельской губернии Григорий Черепанов сделал донесение в Берг-коллегию, сменившую приказ рудокопных дел, что он нашёл на реке Ухте нефтяные «ключи», а также различные руды на реках Ижме, Суле, Цильме, Пижме и Ухте. 5 мая того же года Берг-Коллегия отправила распоряжение в Архангельск «архангелогородской губернии аптекарю, или кому из них пристойно» с помощью ГЧерепанова нефтяной ключ освидетельствовать и «учинить из него пробу». Рудознатцу «для ево нужды на прокормление и чтоб он … впредь к сысканию руд лутче имел охоту» Берг-Коллегия выдала 6 рублей.

В 1724 году образцы ухтинской нефти (собранные, по словам Г.Черепанова, за два дня) были доставлены в Берг-коллегию. Г.Черепанов сообщил, что «оной нефтяной ключ идёт из земли сквозь воду и плывёт по ней непрестанно» и что, по его мнению, «воду в реке к одному берегу отвести возможно и сделать колодец для сбора нефти», хотя суточный объём её добычи он сообщить не смог. Этим сообщением заинтересовался Петр I. В сентябре 1724 года он распорядился «на Ухту речку … послать …Черепанова, и с ним офицера, дав им подводы и денег» для обустройства промысла. Однако, по каким-то причинам разработка месторождения так инее началась. Петр же был к тому времени серьёзно болен, и не мог уделить внимание проблемам освоения Севера. Вскоре он умер, а вопрос о нефти на Ухте был закрыт на 20 лет.

Интерес к ней в середине XVIII века возродил Федор Са­вельевич Прядунов (1798-1753), выходец из г.Каргополя Архангельской губернии, к тому времени уже по­лучивший известность поисками серебряных руд на Медвежьем острове в Белом море.⁴⁷ В 1745 году он обратился в Берг-коллегию за разрешением завести на Ухте промысел по добыче нефти. Разрешение было получено в ноябре 1745 года. Указ Берг-коллегии гласил: «1745 году ноября 18 дня по определению Берг-коллегии, по прошению архангелогородца Фёдора Прядунова велено в Архангельской губернии в Пустозерском уезде в пустом месте при малой реке Ухте завести нефтяной завод, и, распространяя, содержать ему тот завод довольным капиталом без остановок, и ту нефть продавать, а в Берг-коллегию, что на том заводе делаться будет, присылать верные рапорты в год по дважды - в генваре и июле месяцах, и для придания лучшей ему охоты с сего числа дать ему, Прядунову, в платеже десятины сроку на два года, а по прошествии тех двух лет десятину с него взыскивать, и о том дан ему указ с прочётом»⁴⁸.

Начавший в 1746 году работать, нефтяной завод Ф.Прядунова не являлся промышленным предприятием в современном представлении. В середине XX века, в связи с использованием термина «завод», была начата дискуссия по вопросу – осуществлялась ли Ф.Прядуновым переработка нефти сразу после её добычи. Архивные документы подтверждают лишь факт сбора нефти с поверхности реки и её «двоение» (перегонку) в лаборатории Берг-коллегии. Его устройство было очень простым. Вот как описывал его впоследствии академик И.Лепёхин: «… В окрестностях Ижмы на реке Ухте, был нефтяной завод, который состоял из следующего строения: над самым нефтяным ключом, на середине бьющим, построен был четвероугольный сруб, вышиною в 13 рядов, из коих шесть загружены были на дно, а прочие на поверхности воды находились. Внутри сруба поставлен был узкодонный чан, который истекающую из воды нефть впускал в себя отверстием дна; от быстротекущей воды защищал его поставленный с одной стороны водорез». При заводе имелась каменная плотина, которая защищала сруб от паводка. Завод постоянно обслуживали 3-4 человека и среди них сын Прядунова Степан.

Завод ра­ботал не регулярно, лишь в марте 1748 года Ф.Прядунов доставил первую собранную нефть (40 пудов) в Москву. За весь период деятельности промысла было добыто 220 пудов неф­ти, что составило одну треть от всей нефти, использованной Россией за весь XVIII век.⁴⁹ В 1749 году Берг-коллегия специальным решением обязала Ф.С.Прядунова доставлять нефть для «аптекарских потреб» в главную москов­скую аптеку. Не довольствуясь этим, Ф. Прядунов, как писал впоследствии тот же И.Лепёхин, «производил сим земляным маслом торг и, напоследок, вздумал лечить сею нефтью всякие болезни разного чина людей, в Москве. По сей причине Главная Медицинская Канцелярия приносила на него жалобу в Правительствующем Сенате. Сенат запретил печатным указом, разосланным во все города, производить более в действо сию новую, неиспытанного площадного лекаря врачебную практику». Против Ф.Прядунова было возбуждено уголовное дело, но на его защиту встала Берг-коллегия. Дело прекратили, но многочисленные житейские перипетии подорвали финансовое положение Прядунова и привели к неуплате десятинного налога за 1751 год (35 руб. 23 коп.). За этим последовало его заключение в 1752 году в долговую тюрьму, где он скончался в марте 1753 года.

После смерти Ф.Прядунова его завод стал предметом долгих судебных тяжб. В 1756 г. его вдова за бесценок продала нефтяной промысел купцу А.И.Нагавикову, при котором завод давал продукцию два года. Эта сделка много лет - в 1758, 1760, 1782 и 1785 гг. - оспаривалась дочерьми Ф.Прядунова (его сын Степан пропал без вести, возвращаясь из Москвы в Архангельск в августе 1753 года). В 1760 году А.Нагавиков умер (при нём было добыто 87 пудов нефти) и завод перешел во владе­ние Ивана Мингалева. Он не успел возобновить добычу нефти, поскольку скончался в том же 1760 году. И лишь яренский купец Михаил Баженов (он был женат на сестре И.Мингалёва) в 1766 году после череды судебных споров и разбирательств в Берг-Коллегии с дочерьми Ф.Прядунова, сумел вновь организовать добычу нефти, и даже расширил ее открытием на реке Чуть второго нефтяного промысла, в четырех верстах от первого. Но, в 1766 году у него появились новые конкуренты в деле нефтедобычи – житель Усолья Василий Ратов и московский купец Александр Соболев подали в Берг-Коллегию прошение об отводе им нефтяных промыслов, в том числе и участков М.Баженова. После разбирательств в Берг-Коллегии новые участки были закреплены за В.Ратовым и А.Соболевым, однако, сведений о том, добывали ли они нефть, не сохранилось.

М.Баженов в одной из деревень Яренского уезда построил «поварню» для «перепуску» нефти и начал строить «фабри­ку» для её переработки.⁵⁰ Однако, осуществиться его далеко идущим планам было не суждено. Недостроенная фабрика вскоре сгорела, а о дальнейшей работе М.Баженова ничего не известно. Из записок академика И.И.Лепехина, узнаем, что к 1772 году от нефтяного завода на реке Ухте «ничего не осталось, кроме пятен нефти плавающих по воде наподобие смолы».

В середине XVIII века заканчивается первый период исследования полезных ископаемых в печорском крае. Этот период в истории геологических исследований назван периодом «рудознатцев», ибо он сводился к небольшим по объему поискам различных полезных ископаемых и ограниченным попыткам их разработки. При этом никакие систематические геологические исследования не производились.

Следующий период геологического изучения Печорского края начинается с 70-х годов XVIII  века, когда первая академическая экспедиция, которую возглавил Иван Иванович Лепехин, начала научное изучение региона. И.И. Лепехин, впоследствии академик Императорской Академии Наук, вместе с молодыми учёными Н.Я. Озерецковским и Т.С. Мальгиным, составил первое научное описание значительной части Европейского Севера России. В 1768-1772 годах они изучили обширную территорию – Оренбургский край, Поволжье, Пермское Приуралье и Зауралье. В 1771-1772 годах экспедиция прошла по рекам Коми края Лузе, Летке, Сысоле, Вычегде, Выми, посетив при этом располагавшиеся на них, или на близком расстоянии от них, населённые пункты - Яренск, Серёгово, Усть-Вымь, погост Усть-Сысолу (ныне столица Республики Коми город Сыктывкар) и другие. Сам И.Лепёхин в Печорском крае не был; изучать его, по направлению к Пустозёрску им был отправлен Т.С.Мальгин, который и собрал научные данные, сведения о полезных ископаемых, провёл опросы местного населения и т. д.

Результатом работы экспедиции явился труд «Дневные записки путешествия доктора и Академии Наук адъюнкта Ивана Лепёхина по разным провинциям Российского государства», изданный по частям в 1771, 1772, 1780 (публикация подготовлена И.Лепехиным) и 1805 (подготовлена Н.Озерецковским) годах. Помимо географических, этнографических и ботанических данных, в третьей (1780) и четвёртой (1805) частях, содержатся сведения о ресурсной базе края, его геологическом строении и полезных ископаемых, о промыслах и традиционных занятиях местного населения. Труды экспедиции И.Лепёхина на несколько десятилетий стали главным источником научной информации о Печорском крае.

Вопрос об ухтинской нефти ненадолго был поднят в конце XVIII – начале XIX вв. Летом 1799 года архангельский губернский землемер, коллежский асессор Петр Сумароков при обследовании и описании реки Печоры с её притоками, обнаружил «знатные нефтяные прииски». В своём докладе, отправленном в Петербург, он сообщил, что нанял для сбора нефти местных крестьян (из Ижемской волости). В его отсутствие они собрали около 80 пудов нефти, 58 из которых удалось доставить в Архангельск. П.Сумароков предположил, что при небольшом вложении средств, путём сбора нефти ямным способом можно было бы получать её до 1000 пудов в год. В столице, однако, его инициативы не поддержали. В заключении президента Берг-коллегии А.В.Алябьева говорилось, что разрабатывать ухтинское месторождение нецелесообразно, так как потребности в нефти в России очень малы.

В 1800 году на реке Ухте появилось первое постоянное поселение - село Усть-Ухта. В дальнейшем оно стало единственным опорным пунктом для путешественников и экспедиционеров в этой части бассейна Печоры.

После того как в 1802 году русским подданным разрешили торговать лесом и вывозить его за границу, в 1809-1813 и 1830-31 гг. высокосортная печорская лиственница впервые заготавливалась и вывозилась для продажи через Архангельский порт. Однако из-за трудностей с её доставкой, этот процесс не приобрёл широкого размаха. Основными занятиями местного населения Печорского края в первой половине XIX века продолжали оставаться охота и рыболовство (75% от всех остальных занятий), причем продукция промысловой охоты в денежном выражении значительно уступала доходу от товарного рыболовства. Охота преобладала над рыболовством лишь у населения некоторых притоков Печоры и в некоторых селах, расположенных у тундровой зоны.

Появилось в начале XIX века несколько проектов транспортного развития региона. В 1806 году на Урале работала экспедиция полковника Попова, намеревавшаяся проложить канал между Обью и Печорой. Но выяснилось, что трасса канала оказалась спроектированной неудачно, выше уровня обеих рек, и работы были прерваны. Через несколько лет ведомство водных коммуникаций попыталось возобновить этот проект, но снова неудачно. Идею соединения Печоры и Оби забросили до середины XIX века.⁵¹ Общее развитие путей сообщения в Печорском крае оставалось неудовлетворительным. В летний период основными транспортными артериями были реки. Торгово-почтовый путь, соединявший печорские селения с Мезенью и сообщение с южными районами Коми края по рекам и через волоки. Зимой сообщение с Печорой было удобнее. Между реками Мезень (село Важгорт) и Печора (Усть-Цильма) проходила зимняя дорога длиной 235 верст, на которой стояло 9 станций. От города же Мезени до с. Усть-Цильма зимней дорогой расстояние было 537 верст, что, однако, было почти на 3000 верст короче летнего пути. Из Мезени существовала зимняя дорога в Пустозёрск, проходившая по Канинской и Тиманской тундре. Она была временной и прокладывалась осенью. Э.Гофман так описывает процесс прокладывания подобных дорог: «Дорогу через болота обыкновенно прокладывают следующим образом. Перегоняют сперва через болота стадо оленей, которые так притопчут мох, что сверх него выступит вода, и снег по всему следу исчезнет; если после этого дорогу схватит мороз, то она превращается в твёрдую ледяную массу». Зимой в Ижму и Пустоозеро из Усть-Цильмы ездили по льду Печоры и Ижмы.

Определенный интерес к реке Ухте и ее окрестностям в начале XIX века проявил Тертий Степанович Борноволоков, коллежский советник, слу­живший в Вологде. Он интересовался экономическими и природными ресурсами Вологодской губернии и публиковал свои наблюдения и предложения в "Трудах Вольного экономического общества" и в издаваемом императорской Академией наук "Технологическом журнале". В этих сооб­щениях высказал свои предложения по практическому исполь­зованию полезных ископаемых ухтинского района. Особо он выделил залежи горючего сланца доманита,⁵² отметив также, что местные крестьяне из воды реки Ухты собирают «черное масло» в бочонки и употребляют его вместо дегтя для смазывания колес.

В 1828 году вологодский купец А.Деньгин проследовал по Печоре выше устья реки Усы. После своего путешествия привел сведения о находках ископаемых углей по реке Печоре на берегу, названном им «Смольный» в виде небольших валунов. Некий Чеклецов в 1833 году работал на западном склоне Северного Урала. Впоследствии привёл сведения о признаках золота по притоку Печоры реке Порожной, о карстовых формах в бассейне реки Уньи, другие географические сведения. По сообщению Д.Удинцева, в 1836 общественности был предъявлен (в последствии не осуществленный) проект генерал-майора Паренца о соединении каналом речки Вогулки (система Камы) с речкой Волосницей (приток Печоры) или той же Волосницы с другой рекой камского бассейна - Березовкой.

Было очевидно, однако, что научных данных о Печорском крае, в первую очередь в области геологии, к началу XIX века было ещё слишком мало для начала планомерной деятельности по его освоению. Значительный вклад в эту работу могла внести экспедиция в Печорский край А.Шренка (1837), собравшая богатый географический и этнографический материал, однако, результаты её появились только через 11 лет, а её подробное описание было опубликовано лишь в 1855 году, когда уже вышли в свет другие научные труды о Европейском северо-востоке России. А.Шренк за своё исследование был награждён Демидовской премией, присуждавшейся за особые заслуги в научных исследованиях и промышленности.

Но в целом всё же, в первой половине XIX веке нехватка научных данных или их искажение затрудняли попытки отдельных людей или ведомств⁵³ сдвинуть с места процесс освоения природных богатств Европейского Северо-востока.

Специально для их изучения в 1843 году Министерством финансов и Корпусом горных инженеров была организована научная геолого-географическая экспедиция под руководством А.Кейзерлинга (1815-1891) и П.Крузенштерна (1809-1881), сына известного путешественника и мореплавателя И.Крузенштерна.

Перед экспедицией стояла цель — изучить и описать малоизвестную науке Печорскую землю, провести геологические, палеонтологические, ботанические, астрономические исследования и составить подробную карту бассейна Печоры. По высказыванию А.Кейзерлинга, к моменту организации экспедиции «Печорский край представлял собой совершенно загадочную землю, подобную внутренней Африке». Имеющиеся карты этих мест были составлены со слов коренных жителей и зачастую содержали серьёзные ошибки. Изображаемые на них объекты не соответствовали сетке географических координат, неко­торые реки на них текли в обратную сторону, а отдельные населенные пункты были нане­сены на карты с отклонением на 50-60 верст. На всей обширной территории края не было ни одного астрономического определения широты и долготы.

С момента отъезда из Санкт-Петербурга в мае 1843 года в течение пяти месяцев, где на лодках, где пешком, а по тундре — на оленях, А. Кейзерлинг и П.Крузенштерн преодолели в общей сложности свыше 7000 верст экспедиционного пути.

Собранные сведения позво­лили П.И. Крузенштерну составить первую научно обоснованную (на основе астрономических наблюдений и определения положения 47 географических объектов) карту Печор­ского края. Впервые многие объекты бассейна Печоры получили точное географическое определение (за исключением нескольких неточностей в определении вершин Уральских гор и некоторых притоков Печоры). А.Кейзерлинг на основе своих наблюдений впервые предложил геологическое описание Печорской земли. Занимаясь исследованием Тиманского кряжа (именно после этого за кряжем было закреплено наименование Тиманский), А.Кейзерлинг составил стратиграфическую карту бассейна горных пород реки Ухты.

А.Кейзерлинг и П.Крузенштерн достаточно обстоятельно изучили Печорскую тундру, озёра и реки, их протяженность, расстояния между ними, выяснили, в какие бухты могут заходить морские суда. Наряду с подробным гидрографическим описанием, которое им помогали составлять двое местных жителей, учёные собрали сведения о том, какой лес растёт на берегах рек, дали материал о рыбных запасах, торговле местного населения, выявили несколько источников минерального сырья. Фактически, учёные дали первый социально-экономический обзор Печорского края.⁵⁴

Итоги изысканий были обобщены в монументальной работе «Научные наблюдения во время поездки в Печорскую землю в 1843 году», которая вышла в Санкт-Петербурге в 1846 году и была отмечена Демидовской премией и награждена Большой Демидовской медалью.

Несмотря на то, что «Научные наблюдения…» не были переведены на русский язык (и не переведены до сих пор), научные исследова­ния, проведенные А.А. Кейзерлингом и П.И.Крузенштерном, открыли дорогу, по которой в Печорский край в середине XIX века пришли купцы и промышленники. Одним из первых в этом ряду был сын усть-сысольского купца II гильдии, промышленник и общественный деятель, исследователь севера и Сибири В.Н.Латкин (1809-1867). В 1840 и 1843 года он дважды побывал на Печоре с целью комплексного обследования Печорского края на предмет развития в нём каких-либо видов промышленного производства или промыслов. Около 20 лет после этого В.Латкин добивался у правительства учреждения Печорской компании, основной целью которой он ставил развитие лесной промышленности на Печоре и обеспечение нужд российской промышленности отечественной древесиной.

Огромный вклад в исследование Тимано-Печоры внесла экспедиция Императорского русского географического общества под руководством полковника корпуса горных инженеров, профессора Санкт-Петербургского университета Э.К.Гофмана.

В 1847, 1848 и 1850 гг. экспедицией были исследованы Северный Урал и хребет Пай-Хой - от истоков реки Печоры до Ледовитого океана. Главной её целью был астрономические, геодезическо-топографические и геогностические исследования территорий, которые, по тем или иным причинам, остались вне поля зрения предыдущих экспедиций, а также определение географического положения (широт и долгот) и высоты над уровнем моря различных пунктов на Европейском северо-востоке России. Но, кроме данных по геодезии экспедиция собрала значительный материал по этнографии и традиционной культуре местного населения края, по геологии и полезным ископаемым Урала и его предгорий.

В 1856 году, по командировке Морского министерства в рамках так называемой «литературной экспедиции» для описания жизни народов в районах Белого моря, ледовитого океана и Печоры, Печорский край посетил русский писатель-этнограф С.В.Максимов. По итогам его работы была опубликована книга «Год на Севере» (СПб., 1859), содержавшая важные сведения о хозяйственной жизни, основных занятиях и экономическом укладе населения бассейна Печоры. В 1857-58 гг. геологические исследования в Печорском крае по заданию Морского ведомства (поиски топлива для Архангельского порта) проводила экспедиция под руководством горного инженера А.Антипова, которая обнаружила месторождение каменного угля на восточном склоне Тиманского хребта и открыла Большесынинское угольное месторождение.

Научные экспедиции середины XIX века открыли дорогу для новых попыток овладения природными богатствами Европейского Севера. В 1859 годы В.Н.Латкин (совместно с петербургскими промышленниками Волковым и Нелидовым) получил разрешение на учреждение Печорской компании (товарищества). Им были подсчитаны запасы леса в бассейне, начаты лесозаготовки и сплав плотов по Печоре, выдвинута идея строительства порта в устье реки. Однако в осуществлении замыслов его преследовали неудачи.⁵⁵ В.Латкин пытаться наладить регулярное судоходство по Печоре, а также предложил новый проект соединения каналами Оби с Печорой и Печоры с Вычегдой. К участию в этом предприя­тии В.Латкин привлек своего зятя, предпринимателя М.Сидорова, а для реализации проекта соединения рек П.Крузенштерна. В августе 1863 года своим указом Правительствующий Сенат утвердил предоставление генерал-майору П.Н.Волкову, В.Н.Латкину и М.К.Сидорову десятилетней привилегии на учреждение пароходства на реке Печоре. Приобретя суда и начав торговлю лесом, компаньоны решили отправить, с разведывательными целями, пароход от устья Печоры к устью Енисея, но выяснилось, что запасов топлива - каменного угля - не хватает для столь длительного путешествия. И тогда М.К.Сидоров предложил использовать в качестве топлива нефть. Еще в 1860 году он узнал о выходах нефти на реке Ухте и заинтересовался этим сообщением. Но начать осуществление разведки и добычи ухтинской нефти он смог только через восемь лет.

Оценивая в целом период развития Печорского края до середины XIX века можно отметить, что объективные трудности процесса его освоения не позволяли в полной мере использовать его промышленный потенциал. Однако, основы научной базы знаний о бассейне Печоры, заложенные во второй половине XVII – первой половине XIX вв. и возраставшие потребности экономического развития России и её окраинных областей в XIX веке давали основания для ускорения этого процесса.

Контрольные вопросы ко второй главе.

1. Что вам известно о древнейшем прошлом Печорского края, когда началось его заселение?

2. С какого события XV века в истории Печорского края ведется отсчет горнорудной промышленности России?

3. Расскажите о попытках добычи полезных ископаемых бассейна Печоры в годы правления Петра I. Кто такой Николас Витсен и какой след он оставил в истории Печорского края?

4. Что вам известно о Федоре Прядунове и его нефтяном промысле?

5. Расскажите об экспедиции И.Лепёхина по северным губерниям России и её значении для изучения бассейна Печоры.

6. Опишите экспедицию А.Кейзерлинга – П.Крузенштерна в Печорский край (1843) и её научные итоги.